Никто из наших знакомых, кроме Семёна, не выжил. Наш дом был очень удачно расположен — во дворе жили исключительно наши родственники: сёстры, племянники и братья. Четыре-пять семей, которые помогали друг другу — и Семену. Дом стоял изолированно, и во двор никто не входил. О страхе мы не думали. Тем не менее Семён решил пробираться к линии фронта — на стенах домов уже расклеили листовки о том, что тем, кто укрывает евреев, грозит немедленная расправа.